Лишь спустя десятилетие после десяти дней, которые потрясли мир, Октябрьское вооружённое восстание 17-го стало официально именоваться Великой Октябрьской социалистической революцией. Уже только один этот факт предлагает нам увидеть в революции, вообще, как революцию политическую, так и революцию социальную. И сейчас я предлагаю сфокусировать внимание на первой по порядку - на политической революции.
Политическая революция не разрешает социальных противоречий, её основной вопрос - вопрос о власти. Но дабы избавиться от флёра и пиетета к этому “вожделенному” слову власть, предлагаю заменить его на более менее понятное - монополия. У государственной власти уйма монополий - монополия на применение силы, монополия на эмиссию средств платежа (денег; не всегда :) ), монополия на принятие общегосударственных решений, монополия “на демократию” etc.
Обычно под политическими революциями подразумевается перехват контроля над этими монополиями конкурирующей группировкой (партией, классом,.. другим государством). Однако, история знает случаи пусть и кратковременного, но разрушения таких монополий - например, небезызвестная эмиссия доллара как ФРС, так и казначейства США. Этот факт и теоретическая гипотеза позволяют предположить, что политическая революция возможна дух типов:
1) политическая революция, в результате которой происходит перехват контроля над “государственными” монополиями; и
2) политическая революция, в результате которой происходит разрушение властных или одной отдельной “государственной” монополии.
Вопрос, естественно, здесь заключён в субъекте политической революции и целях этого субъекта, разрешающего имеющиеся политические противоречия. Возникнет субъект, целью которого станет разрушение одной или более властных монополий - станет возможна и политическая революция второго типа.
Что такое разрушение монополии? Рассмотрим на примере монополии на инициирование референдумов. По факту - это монополия на определение повестки, на озвучивание проблем, требующих своего разрешения с привлечением суверена - народа, то есть совокупности всех граждан. Сегодня с помощью законодательно выстроенных финансовых, организационных и правовых барьеров эта монополия спрятана под сукно правящим классом - как говорится, ни себе - ни людям, ажно собака на сене. Разрушение же этой монополии явит возможность различным группам и классам нашего социума, числом от двух и более миллионов, принуждать государство проводить референдумы - обеспечивать возможность обращаться с проблемой или предложением напрямую к суверену, минуя институты представительной демократии.
Что означает подобная политическая революция с позиции государственной системы? Фактически - это иституционализация новой ветви власти. В дополнение к уже имеющимся законодательной, исполнительной, судебной etc властям возникнет,
назовём, например, институт плебисцитарной ветви власти,
которой в праве, в возможности и по своему усмотрению смогут воспользоваться любые группы/классы граждан. В том числе это право сохраняется и у правящего класса, он только лишается своей монополии на него.
Институт плебисцитарной ветви власти, или кратко - институт референдума - станет [может стать] местом соединения доселе разрозненных политических сил.
Теоретически станут возможными четыре группы вопросов, выносимых на референдумы: 1) улучшающие “наш” капитализм; 2) его ухудшающие; 3) просто дурь двух миллионов дебилов (те вопросы, что мне не в силах понять); 4) вновь возвращающие страну на путь строительства социализма и социального государства (сам я бы тут “окопался”). Но напомню - всё будет во власти и воли суверена, суда его верховного решения, на нём ответственность. Как впрочем и всегда ;)
Вот только почему-то мне кажется, что одним из первых референдумов, случись политическая революция второго типа, станет разрушение ещё одной монополии власти - монополии на формирование списков в избирательных бюллетенях. На самом деле выборы уже сегодня можно сделать и честными, и - внимание! - свободными (как про них сказано в Конституции). Но это уже другая история…
И вот ещё что. Хочу успокоить всех патриотов Отечества, кои боятся референдумного саморазрушительного безумия суверена. Разрушение монополии не предполагает запрета для власти на участие в референдумах. В бюллетень, вопрос для которого инициируют проплаченные два миллиона агентов госдепа, власть в праве, в силах, в разуме и в обязанности внести вторую - альтернативную - формулировку решения поднятой проблемы, или же предложение для голосования считать референдум несостоявшимся, или же… (ну что я всё подсказываю лучшим умам России! Уж сообразят, чай не лыком шиты) - революция лишь разрушает монополию, а не лишает кого-то разума.
Продолжение следует…